Серия "Калифорнийская"

[Tokiiskaya-Nesmeyana]

Потихоньку начну выкладывать фики с ФБ. Сегодня немного стереков.

Калифорнийский волк

Автор: t_nesmeyana
Бета: Halisa aka NaVi
Размер: драббл, 670 слов
Пейринг: Дерек Хейл/Стайлз Стилински
Категория: слеш
Жанр: АУ
Рейтинг: PG
Краткое содержание: Стайлз приходит за помощью.
Предупреждения: АУ про Дерека-индейца. Спойлеры к 3 сезону.

читать волка

Когда Хейл садится напротив него в кафе, Стайлз даже не сразу понимает, кто перед ним. Оборотень похож на обычного человека – чернявый, загорелый, с широкой белозубой улыбкой и светлыми, необычного цвета глазами. Заметно, что он метис: черты коренных американцев в нем гармонично сочетаются с европейскими, придавая Хейлу экзотичной красоты. У Стайлза даже на секунду дыхание перехватывает, и он не может ничего сказать, только пялится, открыв рот. Признаться, он ожидал, что на встречу подойдет краснокожий индеец с высоким лбом и длинными волосами, заплетенными в косу, и именно поэтому немного растерян. Однако он довольно быстро берет себя в руки, отпивает половину из своего стакана с водой и говорит:
– Ты – Дерек Хейл, сын Талии Хейл, альфы Долины Холмов?
– Я, – просто говорит красавец на чистейшем английском без акцента. Он, кажется, немного позабавлен тем, как Стайлз реагирует, но не комментирует это и ладно.
– Меня зовут Стайлз Стилински, я журналист из газеты…
– Ты врешь, – обрывает его Дерек почти сразу. Он спокоен и не злится, но в голосе его слышится уверенность, и Стайлз замолкает. – Говори правду, только тогда сможешь получить от нас помощь.
– Я знаю, кто ты, – говорит он, и Дерек почему-то ощутимо вздрагивает, но не перебивает. – Мне рассказали, чем отличается ваше племя от других и о вашей связи с друидами.
– Каких только историй не услышишь в нашем мире, – загадочно отвечает Дерек, снова белозубо улыбаясь. Стайлза предупредили, что индейцы не любят отвечать на вопросы прямо, поэтому он лишь отмахивается.
– Мне нужна ваша помощь. Мне нужно… поговорить с твоей альфой.
– Говори со мной.
Стайлз ожидал этого, но все-таки раздосадован. Он потратил кучу времени, добираясь сюда, и не намерен уходить без ответов. Значит, ему обязательно нужно убедить этого странного парня ему помочь, иначе… иначе Стайлз просто не знает, что делать дальше.
И он рассказывает Дереку все. Про то, как в его городе начали пропадать и умирать люди, как его лучшая подруга стала видеть странные сны, как животные неожиданно посходили с ума, до смерти напуганные кем-то или чем-то. Дерек слушает внимательно, не перебивая, его зеленые глаза неотрывно следят за рассказчиком. Когда Стайлз заканчивает, за столиком придорожного кафе наступает кратковременная тишина, которую прерывает Дерек:
– Почему ты думаешь, что мы сможем помочь?
– Потому что я читал об этом, – возбужденно объясняет Стайлз, размахивая руками. – Все эти убийства, выбор жертвы не случайны. Это какой-то ритуал. Я начал копать в этом направлении и докопал до друидов. Кто-то из них совершает жертвоприношения, я уверен! А никто не знает о друидах больше, чем урожденные оборотни!
– Оборотней не существует, – чуть удивленно говорит Дерек, и Стайлз бы поверил, что он действительно так думает, не стань светлые глаза напротив такими колючими.
– Мой лучший друг… такой, как вы. То есть не такой, конечно, он не урожденный. Но он тоже… – Стайлз запинается, ему начинает казаться, что он ошибся, и Дерек не оборотень, хоть и не одернул его, когда услышал про альфу.
– Допустим, я тебе верю, – кивает Дерек, – Ты не врешь, хотя твое сердце непрерывно скачет, как сумасшедшее, и понять из этого стука что-то невозможно, – добавляет с усмешкой, и Стайлз замирает, чувствуя легкий испуг, облегчение – он не ошибся! – и любопытство. Услышав о Скотте, Дерек расслабляется и будто скидывает маску. Теперь Стайлз видит, что перед ним не простой человек – его лицо становится как будто более хищным, а поза менее скованной, и в ней появляется звериная грация.
– Так вы мне поможете? – волнуясь, спрашивает Стайлз. Ему так важно услышать ответ, что он почти забывает дышать.
– Не за просто так.
– Что от меня требуется?
– Тебе сообщат, – пожимает плечами Дерек и неожиданно поднимается, явно собираясь уйти.
– Эй! – возмущается Стайлз, хватая его за руку, и тут же отпускает, натыкаясь на пронзительный ярко-голубой взгляд. Слова, готовые вырваться из глотки, застревают в ней, и Стайлз нервно сглатывает, не отрывая глаз от Дерека. Тот неожиданно берет его за голое, не скрытое коротким рукавом рубашки предплечье и наклоняется ближе. Так, что Стайлз может увидеть свое отражение в ставших снова зелеными глазах.
– Наберись терпения и жди. Обещаю, мы еще встретимся.
Дерек отпускает его, и не успевает Стайлз моргнуть, как исчезает, будто его и не было. Только место, где Дерек его коснулся, словно горит огнем, а в воздухе витает запах солнца, ветра и свободы. Запах Дерека.

Калифорнийская стая

Автор: t_nesmeyana
Бета: Halisa aka NaVi
Размер: мини, 2197 слов
Пейринг/Персонажи: Дерек Хейл/Стайлз Стилински, Хейлы
Категория: слэш
Жанр: AU
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: AU про Дерека-индейца. Дерек приглашает Стайлза для разговора со своей альфой.
Примечание/Предупреждения: сиквел к «Калифорнийскому волку». Спойлеры к третьему сезону.

читать стаю

Стайлз просыпается в 4:38 утра от неприятного и странного чувства. Первое, на что он смотрит – это часы, стоящие на прикроватной тумбочке. Они светятся в темноте зеленым, две точки между цифрами ритмично мигают, отсчитывая секунды. Второе, на что он натыкается в темноте – это чьи-то глаза, сияющие пронзительным голубым светом. От ужаса Стайлза пробирает холод до самых костей, а сердце, кажется, перестает биться. Он цепенеет, и страх сдавливает ему горло, не давая вырваться ни звуку, но в следующий момент его ночной гость делает шаг вперед, его освещает мягким лунным светом из окна, и Стайлз узнает Дерека Хейла. Его отпускает не сразу – сердце все еще оглушительно бьется в груди, так, что его стук слышит даже Стайлз, не обладающий слухом оборотня. Переведя дух, он кладет руку на грудь, будто это может помочь ему успокоиться, и наконец нарушает тишину:
– Чувак, еще бы чуть-чуть, и мне бы пришлось менять простыни, а я это ужасно не люблю. Какого черта ты делаешь у меня в номере в полпятого утра?
Он говорит осторожно, потому что – окей – он немного боится Дерека. Этот парень умеет производить впечатление. Особенно когда сверкает глазами и вообще смотрит.
– Ты пришел к нам с просьбой о разговоре. Меня послали за тобой.
У Стайлза второй раз за пять минут ускоряется сердцебиение, от волнения он даже не может ничего спросить. К счастью, Дерек сам отвечает на невысказанный вопрос:
– Тебя ждут прямо сейчас.
Стайлза сметает с кровати в ту же секунду. Он сначала бежит к шкафу, но на полпути передумывает, оглядывается на Дерека и хватает вещи, в которых был сегодня, со стула. Одевается быстро и почти не обращая внимания на то, что Дерек продолжает пялиться. И хоть его глаза больше не светятся, это не мешает Стайлзу чувствовать взгляд.
– Я готов.
Дерек кивает, признавая факт, и быстро покидает комнату через окно. Стайлз, естественно, такой акробатикой не владеет, поэтому выходит, как все нормальные люди, через дверь. Дерека он застает стоящим у джипа, и нет ничего удивительного, что тот, не зная, сразу определил, какая тачка принадлежит Стайлзу. Оборотни и их супернюх. Ну конечно.
– А ты на чем приехал? – спрашивает Стайлз, оглядываясь. Ему, правда, интересно, на чем передвигаются оборони-индейцы. Лошади отпадают – они их боятся и не подойдут. Да и не современно это даже для индейцев, поэтому Стайлз представляет старый пикап, и, если судить по странной улыбке Дерека, тот догадывается, о чем он думает.
– Я пришел пешком.
– Пешком? Серьезно? И сколько же идти до вашей резервации?
– Двадцать километров по прямой, – пожимает плечами Дерек. Для него это ничего не значит. Подумаешь, двадцать километров. Любой дурак справится. Стайлз ничего не говорит – да как такое вообще можно прокомментировать – и садится в джип. Дерек не дожидается приглашения, залезая следом, и застывает на сиденье, как какая-нибудь статуя.
– Ты не собираешься сообщить мне, где находится резервация? – приподнимает брови Стайлз. Он уже почти привык к тому, что Дерек крайне лаконичен в своих ответах, но раздражается, что из него все приходится вытягивать клещами.
– Я буду говорить тебе, куда ехать. Заводи машину. Времени тебе дано не так уж много. Если мы приедем слишком поздно, альфа к тебе не выйдет.
– Отлично, – ворчливо говорит Стайлз, прежде чем тронуться с места.
Дерек действительно ведет его. Он говорит, где повернуть и сколько проехать, словно какой-нибудь навигатор. Стайлзу хочется съязвить по этому поводу, но он держится – не стоит Дерека злить, иначе он может иначе он может не познакомить его с семьей. Стайлз не может этого допустить. Но от вопроса он, конечно, не может удержаться:
– Почему бы тебе сразу не сказать, где конечный пункт? Я могу доехать и без таких подробных подсказок.
– Я не могу сказать тебе, где обитает стая. Это опасно, – отвечает Дерек, кидая на него взгляд. Голос у него удивленный, будто он не ожидал такого глупого вопроса. Но Стайлз еще больше удивлен.
– Я же все равно запоминаю дорогу и смогу найти вас, если захочу.
– Нет.
Стайлзу хочется возразить, и он даже открывает для этого рот, но тут же его захлопывает, потому что с ужасом понимает: он действительно не помнит ни одного поворота. Он даже не помнит куда – влево или вправо – повернул две минуты назад. Но этого же не может быть!
– Это магия друидов. Она помогает стаям скрывать жилища от охотников и нежелательных гостей, – поясняет Дерек в ответ на шокированный взгляд. Стайлзу сильно не по себе, и следующие пять минут он усиленно запоминает дорогу, но вскоре понимает, что это бесполезно – вся информация начисто исчезает из головы, стоит ему хоть на мгновение подумать о чем-то еще. Например, о том, что в предрассветных лучах кожа Дерека кажется более бронзовой, придавая ему еще больше сходства со своими предками – коренными американцами. Это секундная мысль, но из-за нее он обо всем забывает. – Почти приехали.
Но Стайлз это и так уже видит. Издали резервация похожа на небольшую деревню, огороженную высоким забором. Действительно высоким – метра в три, если не больше. Стайлзу очень хочется спросить, чего так боятся оборотни, но он этого не делает, чувствуя, что ответ ему может не понравиться. Когда они подъезжают к воротам, те распахиваются, позволяя джипу въехать на территорию деревни, и закрываются, стоит им только попасть внутрь. Дерек жестом показывает, куда Стайлз может припарковаться, и выходит из машины, когда та останавливается.
К ним никто не подходит. Деревня будто пустая, хотя это не так уж удивительно, если вспомнить, который сейчас час. Однако Стайлз успевает заметить, как дергается занавеска на одном из окон стоящих рядом одноэтажных домов, и понимает, что их появление не осталось незамеченным.
– Идем со мной, – говорит Дерек, не дав Стайлзу толком осмотреться, и ничего не остается, как последовать за ним. Дерек ведет его по довольно широкой для такой маленькой деревни улице вглубь поселения, и Стайлз не устает вертеть головой. В принципе, деревня выглядит примерно так, как он ее и представлял: одноэтажные домики, стоящие по обе стороны улицы, большая круглая площадь, на которой, скорее всего, собирается все население для принятия важных решений, пара колодцев и огромный тотем в виде волка на пороге самого богатого и большого из всех домов. Стайлз сразу понимает, что они пришли. Потому что только так может выглядеть дом альфы. И дело не в тотеме или размере. Просто он другой. Стайлз не знает, как объяснить, он просто чувствует. Дерек останавливается перед крыльцом, не входит и не приглашает внутрь. Вскоре из дома начинают выходить люди. Сначала девушка одного с Дереком возраста или чуть старше с темными прямыми волосами, черными глазами и слишком бледной для их племени кожей. И все же Стайлзу даже не нужно спрашивать, чтобы понять – это сестра Дерека. Следом за ней из дома выходит мужчина лет тридцати. Он белый, в нем нет ни капли индейской крови, но он оборотень – это Стайлз определяет почти сразу то ли по плавной звериной походке, то ли по опасным искоркам в глазах. Стайлз особо не удивляется присутствию белого в резервации Хейлов: Дерек – метис, а, значит, этого следовало ожидать. Третьей из дома появляется еще одна девушка – точная копия первой, но младше, намного младше. А после нее… именно так Стайлз и представлял себе альфу рода Хейлов. Она точно такая, какой он ее видел. Статная властная женщина, волчица. От нее исходит такая невероятная сила, что даже Стайлз чувствует ее буквально кожей.
– Здравствуй, Стайлз, – четко, словно приказ, произносит альфа. – Меня зовут Талия. Это мои дети – Лора и Кора, с Дереком ты уже знаком. Мой деверь Питер, – представляет она каждого по очереди, кивая в направлении нужного человека. Сестры Хейл практически не реагируют на это, а Питер неожиданно улыбается и машет ему.
– Здравствуйте, – отвечает Стайлз, внезапно тушуясь.
– Ты проделал долгий путь, чтобы увидеться со мной. Извини, я не могу пригласить тебя в дом, законы стаи запрещают это. Но, наверное, ты это и так знаешь, не правда ли? – Талия улыбается ему, и в этой улыбке нет холода или угрозы, как можно было бы ожидать от альфы. Она почти извиняющаяся. Настолько, насколько себе может позволить глава стаи.
– Я знаю, – отвечает Стайлз, а потом спрашивает совсем не то, что хотел, и не то, что ему действительно нужно. – У вас такие простые и обычные имена. Разве у индейцев не принято называть детей как-то иначе?
Талия, кажется, не удивляется вопросу, но по ее лицу сложно что-то распознать, да Стайлз и не пытается, понимая, что у него все равно ничего не получится. Он ждет ответ и получает его:
– У нас есть и другие имена, но мы их не называем чужакам. В имени таится такая магия, которую иной может захотеть использовать против носителя. И ты опять же это знаешь, Стайлз. Иначе не называл бы себя так. Это не твое имя.
Стайлзу неуютно от того, как хорошо Талия его читает. Или она наводила о нем справки, или ее магия действительно так сильна, как говорят. Стайлз предполагает, что второе.
– Что тебя к нам привело? – переходит к делу Талия, и Стайлз рассказывает ей то же, что рассказывал Дереку два дня назад. Талия слушает так же внимательно, как и Дерек тогда, и Стайлзу становится немного легче. Хоть он все еще нервничает, находясь под прицелом нескольких внимательных глаз.
– Что ж, я поняла, какая беда тебя настигла. Я слышала о таком – темный друид собирает силу, как дань. Тебе нужно остановить его, потому что когда он закончит, сложно будет во всем мире найти человека, могущественнее его.
– Он убивает по трое.
– Они всегда убивают по трое, – кивает Талия.
– Но в конце он должен получить одну последнюю жертву.
– У тебя есть шанс его остановить, пока он не завершил ритуал. Найди там, откуда ты приехал, дерево. Очень старое дерево, необычное. На нем ты найдешь знак – намек на его последнюю жертву. Ты должен спасти ее во что бы то ни стало, – серьезно говорит Талия, ее глаза меняют цвет, словно ставя точку в сказанном. Подобрав длинную цветную юбку, Талия медленно спускается к Стайлзу с крыльца и встает совсем рядом. Она выше него, она вообще удивительно высокая для женщины, или ему так просто кажется. Наверное, она на всех смотрела бы сверху вниз, даже если бы была ростом с Лидию. Ведь даже у его подруги это прекрасно получается. – На тебе лежит тяжелая ноша, – тихо, но все так же четко произносит Талия и вдруг берет его за подбородок. У нее на запястье тихо звякает браслет, похожий скорее на амулет, чем на украшение, и Стайлз, внезапно чего-то испугавшись, хватает Талию за руку прямо рядом с этим браслетом. – Ты должен остановить дарака, Стайлз. Найди священное дерево, оно даст тебе подсказку. А я больше сказать не могу.
– Я понимаю, мэм, – отвечает Стайлз, и только тогда Талия отходит. Он вдруг замечает, что все окружающие их оборотни напряглись, следя за ним внимательно и недобро. Все, кроме Дерека.
– Мой сын тебя проводит, чтобы ты не заблудился, – говорит Талия, бросает напоследок на Стайлза странный нечитаемый взгляд и исчезает в доме, куда по одному заходят остальные члены стаи, оставляя Стайлза наедине с Дереком.
– Ты получил, что искал? – спрашивает тот, отвлекая Стайлза от разглядывания пустого проема, где только что скрылись Хейлы.
– Не знаю. Но больше же я не получу?
– Нет, не получишь. Пойдем, я провожу тебя.
До джипа они доходят, не говоря ни слова, и по дороге обратно тоже не говорят, если не считать за разговор предупреждения Дерека о нужных поворотах. Стайлз все еще под впечатлением от знакомства и разговора с самой могущественной из альф, и ему есть о чем подумать. А Дерек, кажется, и вовсе не из болтливых. И все же, уже подъезжая к городу, Стайлз вдруг понимает, что с Дереком они, возможно, никогда больше не увидятся. Эта мысль производит на него такое впечатление, что он резко останавливает машину.
– Что-то не так? – нахмурившись, спрашивает Дерек.
– А вы всегда живете только там, в резервации? А где вы учитесь, или вы получаете образование дома? – спешно спрашивает Стайлз, лихорадочно о чем-то думая.
– Почему же? Кора, например, сейчас учится в Калифорнийском, домой приехала на каникулы. Мы уезжаем, но всегда возвращаемся. Потому что мы стая, семья.
Стайлз кивает, принимая ответ.
– А чем сейчас занимаешься ты?
– У нашей семьи есть бизнес. Мы закупаем и возим продукты питания в город, продаем их в магазины и супермаркеты. Мы не дикари, Стайлз, – с усмешкой говорит Дерек. – У моего дяди даже есть макбук. А тебе надо меньше читать книг и гугл.
– Ты убиваешь весь мистицизм оборотней и загадочность индейцев, – жалуется Стайлз, против воли улыбаясь. Дерек неожиданно улыбается ему в ответ – открыто и весело, и у Стайлза екает сердце. Он не знает, как у него хватает решимости сделать то, что он делает, но он так же понимает, что не простит себе, если не попробует. Поэтому Стайлз просто подвигается к Дереку и целует его. Легонько, не решаясь особо наглеть, и хочет сразу же отодвинуться, но Дерек кладет ему на затылок тяжелую ладонь, и целует в ответ по-настоящему. В ту же секунду Стайлза охватывает жар, в ушах начинает оглушительно стучать кровь, а из головы вылетают все мысли. Побелевшими пальцами он сжимает спинку сиденья, за которую успел схватиться, и с пылом отдается процессу, будто год до этого никого не целовал. Но все заканчивается преступно быстро. Дерек отстраняется, напоследок касаясь нежно его губ, и открывает дверь машины.
– Дальше найдешь дорогу сам, – говорит он, пристально глядя в глаза. – А я найду дорогу к тебе.
И больше Стайлзу ничего слышать не надо.
До мотеля он добирается как в тумане, и на парковке ради интереса пытается вспомнить путь до деревни. Снова ничего, в голове только поцелуй, и ни для чего больше места, кажется, не осталось. Поставив джип на стоянку, Стайлз проходит к себе в номер и, улыбаясь, первым делом идет к шкафу. Створки с тихим скрипом открываются, показывая глазу небольшой алтарь, в центре которого стоит портрет Талии Хейл, нарисованный карандашом – работа Лидии. Оглядев, все ли на месте, Стайлз кладет рядом с портретом небольшую деталь с браслета Талии и закрывает дверцы шкафа, все еще улыбаясь.

Друид из Бикон-Хиллз

Автор: t_nesmeyana
Бета: гангам стайлз
Размер: мини, 3825 слов
Пейринг: Дерек Хейл / Стайлз Стилински
Категория: слэш
Жанр: AU, местами dark, romance
Рейтинг: NC-17
Краткое содержание: Стайлзу нужно провести очень важный ритуал.
Предупреждения:

спойлер

секс с оборотнем в обращенном состоянии
Примечание: фик является сиквелом к мини «Калифорнийская стая» и заключительной частью трилогии.

читать друида

Стайлз пытается почувствовать лес так, как его учили. Без мыслей. Без страха. Не торопясь. Дать лесу ощутить то, что ты свой и не причинишь вреда. И если все сделать правильно, то лес откроет свои тайны, расскажет о том, о чем обычно молчит.
Какое-то время Стайлз чувствует только теплый летний ветер, слышит лишь шелест листвы, видит одну темноту за закрытыми веками. Но потом все меняется.
Сначала лес показывает Стайлзу себя – высокие деревья с кривыми стволами, гибкие лианы, опутавшие их, звонкоголосых птиц, попрятавшихся по норам зверей. А затем он открывает ему нечто иное.
Это не зверь и не человек. Он прячется в тени деревьев, но его яркие голубые глаза сверкают из темноты, как огни маяка. Оборотень знает, что его заметили, и больше не таится. Выходит на свет, давая себя рассмотреть. Он страшен. И сила, которая исходит от него, заставляет мурашки бежать по телу.
Но самое ужасное не это.
Стайлз чувствует, что оборотень болен. Однако болезнь, что поразила его, затронула не тело, а душу. Оборотень рычит, недовольный пристальным вниманием, и обходит Стайлза так, что тот перестает его видеть. Однако продолжает чувствовать.
Стайлз прекрасно слышит, как оборотень подходит к нему – очень близко. Но не нападает. От него исходит не угроза, а нечто другое. Стайлз ждет. И все же вздрагивает, когда тяжелые, покрытые шерстью руки громадного полузверя-получеловека опускаются ему на плечи.
Он хочет обернуться, но оборотень предупреждающе рычит, не давая этого сделать. Горячее дыхание опаляет Стайлзу затылок – оборотень опускается на колени позади него, становясь одного роста со Стайлзом. Руки, до того неподвижно лежавшие на плечах, ползут вниз, стягивают со Стайлза легкую темно-бордовую накидку, в которой тот пришел в лес. Под ней Стайлз совершенно голый, и это очень нравится оборотню. Он снова рычит, но в этом рокоте не угроза, не приказ, лишь удовольствие.
Стайлз ежится, но не от холода, а от неуютного тяжелого взгляда, что бродит по его телу. И все же продолжает сидеть на земле с идеально прямой спиной. Оборотню тем временем надоедает просто смотреть. Он ведет чуть шершавыми ладонями Стайлзу по бокам, бесстыдно гладит по бедрам и настойчиво тянет вверх, заставляя подняться на колени. Стайлза охватывает жар. Он знает, что должен бояться зверя, но он не ощущает страха. Ему не хочется, чтобы оборотень уходил, поэтому он делает так, как тот хочет, и тут же слышит довольное хриплое рычание.
Оборотень продолжает гладить его тело осторожно, и страшные острые когти не ранят нежную кожу. Тяжело дыша, Стайлз глядит прямо перед собой на темный лес, но потом перед глазами будто проходит рябь, и он понимает, что смотрит на самого себя, словно в зеркало. А за своей спиной он видит зверя, ласкающего его тело, и это зрелище наполняет его ужасом и восторгом.
Стайлз снова хочет обернуться, но оборотень опережает его и, схватив поперек живота, прижимается к нему. Оборотень горячий и большой. Стайлз чувствует, как исходящий от него жар перекидывается на его собственное тело, особенно в том месте, где кожи Стайлза касается твердый, гладкий член оборотня.
Широко распахнув глаза, Стайлз ощущает, как зверь, двинув бедрами, трется об него. Влажная головка проезжается между ягодиц и вверх по пояснице. Стайлз чувствует, что слабеет, и, вскинув руки, хватается за мощную шею оборотня. Тело охватывает жар, по виску бегут капельки пота, а рот раскрывается, словно в крике. Становится тяжело дышать, сердце бьется, как бешеное, в паху начинает тянуть, а в низу живота сладко ноет. Стайлз невольно подается назад, вызывая довольное рычание оборотня, и влажная головка чуть надавливает на плотно сомкнутую дырку, но не проходит внутрь. Стайлза встряхивает от прошившего тело удовольствия, и он стонет громко и протяжно.
Где-то рядом оглушительно хрустит ветка, и Стайлз распахивает глаза.
– Твою мать, – вырывается у него невольно. И он сам не знает, что его расстраивает больше: то, что его медитация прервалась, или то, что именно ему привиделось. Хотя первому он, кажется, даже рад. Стайлз вспоминает ощущения от крепких объятий обращенного оборотня и закрывает полыхающее лицо руками.
– Ты в порядке?
Стайлз вздрагивает и резко оборачивается на голос, не забыв плотнее запахнуть разошедшиеся полы накидки. За спиной у него стоит Хейл, по пояс голый и босиком. Его торс покрыт мельчайшими капельками пота, а мокрая челка липнет ко лбу. Поспешно вскочив на ноги, Стайлз невольно делает шаг назад и моргает, пытаясь прогнать вставшие перед глазами фрагменты из видения.
– Все в порядке. Я тут просто… медитировал. Знаешь, лес, птички – очень помогает сосредоточиться, – торопливо говорит Стайлз, бросая взгляд туда, где оставил свою одежду.
– Почему ты все еще здесь? Разве ты не должен уехать домой, чтобы остановить жертвоприношения?
– Я передал друзьям все, что сказала мне твоя мать. А здесь я еще собрал не всю информацию, – честно говорит Стайлз, поспешно натягивая штаны. – Ваша резервация находится где-то близко? Или ты по утрам бегаешь пару десятков километров?
Дерек не отвечает, даже бровью не ведет. Он необычайно хмур, и Стайлз понимает, что его присутствие здесь, похоже, Хейлу не нравится.
– Ладно, не отвечай. Я помню, вы строго блюдете тайну своего жилища и так далее. Прямо как Гриммо, двенадцать. – Стайлз фыркает, скидывает плащ и натягивает на голый торс футболку. – Только не говори мне, что не читал «Гарри Поттера»! Все его читали! – восклицает он в ответ на все такое же угрюмое молчание Дерека. Тот хмурится еще сильнее, а потом быстро – буквально за секунду – оказывается рядом, нависает над ним и хрипло говорит:
– Ты должен уехать.
Стайлз, не ожидавший такого, ошеломленно моргает. Его сердце начинает биться очень-очень быстро, трепыхается, словно запертая в клетке птица, и от этого немного больно.
– Вот как, – у него кривится рот. – Я думал, ты… ну, это… знаешь, будешь в большей степени рад моему присутствию. То есть, мне показалось, что я тебе не сильно противен. То есть… черт, – Стайлз нервно облизывает губы и смотрит куда-то Дереку за плечо. Его еще немного потряхивает после видения, и присутствие Хейла никак не помогает. Тот, кажется, чувствует его состояние, потому что в следующую секунду, когда он берет Стайлза за подбородок и поворачивает к себе, делает он это мягко и ненастойчиво.
– Не сейчас.
– Что-то случилось? – быстро спрашивает Стайлз, глядя в зеленые, какие-то совершенно нечеловеческие глаза Дерека.
– Что-то должно случиться, – загадочно говорит тот, по всей видимости, не собираясь ничего больше объяснять. Однако он не отходит, продолжая держать Стайлза за подбородок и молчаливо смотреть. У Стайлза начинают покалывать губы от его взгляда, а сердце заходится в таком частом стуке, что кажется, будто сейчас случится приступ. Но Дерек, постояв пару секунд, отходит, так ничего и не сделав. – Уезжай, Стайлз. Спасай свой город.
Прикрыв глаза, Стайлз медленно и тяжело выдыхает, пытаясь успокоиться. Ему есть, что ответить Дереку, однако когда он открывает глаза, того уже нет в пределах видимости.
Весь следующий день Стайлз пытается проанализировать свое видение и решить, что делать дальше, однако мысли его, скачущие, словно блохи, постоянно возвращаются к случайной встрече в лесу. Впрочем, иногда Стайлзу кажется, что встреча эта случайностью как раз не была. Вопросов все еще больше, чем ответов, но единственное, что Стайлз понимает четко, – лес не успел показать ему все, что хотел, а значит, придется возвращаться.
Однако для начала Стайлз звонит Лидии. К сожалению, звонок ничего не дает, кроме ощущения нарастающей тревоги и понимания, что у них ничего не выходит. Закончив разговор, Стайлз идет к шкафу и распахивает створки. Талия Хейл смотрит на него с рисунка немного печально, но как будто понимающе. Однако Стайлз старается не обращать на это внимания. Глубоко вздохнув, он зажигает благовония, берет небольшой острый кинжал, лежащий справа от алтаря, и, произнеся надоевшую уже фразу на кельтском, протыкает себе ладонь. Вспышка боли – и горячая кровь капает сначала на полку, а когда Стайлз подносит руку к алтарю, то и на деталь из браслета Талии.
Через несколько минут, когда двери шкафа снова плотно закрыты, а благовония потушены, Стайлз распахивает окно, чтобы впустить в номер теплый свежий воздух калифорнийского лета, а потом закрывает глаза и глубоко вдыхает. Он знает – времени осталось немного, а это значит, что сегодня же ночью Стайлзу снова придется говорить с лесом. Он надеется только, что лес ему не откажет.

***

Ночью лес выглядит совсем иначе, нежели днем. Он похож на настороженного зверя, который наблюдает за нежданным гостем из темноты, готовый напасть при малейшем признаке опасности. Впрочем, Стайлз не исключает, что у него просто богатое воображение. И все же он идет осторожно, постоянно оглядываясь, хоть и совсем не боится заблудиться – Стайлз точно знает, куда идти.
До нужной поляны он добирается минут за двадцать. За это время Стайлз успевает изрядно замерзнуть – сегодня одежду он решил оставить в машине и теперь жалеет об этом, потому что в тонкой накидке холодно даже в лесах Калифорнии. Оказавшись на месте, Стайлз скидывает обувь, убирает ее подальше и садится там же, где медитировал утром.
Расслабиться удается не сразу. Стайлзу постоянно кажется, что за ним наблюдают, но, открыв глаза и оглянувшись, он каждый раз видит только деревья и темноту между ними. И все же, в какой-то момент у него получается сосредоточиться, и он начинает чувствовать лес так же, как и несколько часов назад. И тот показывает ему то, что не успел показать утром.
В первую секунду он не понимает, где он и что с ним. Голова кружится, воздух в легкие проходит с трудом, а Стайлз падает вперед, еле успев выставить руки. Он распахивает глаза и сразу узнает знакомую уже поляну, хотя в ней что-то изменилось. Она будто горит, однако огня не видно, и запаха дыма нет. Лишь трава словно подсвечена оранжевым.
Однако Стайлз почти не обращает на это внимания. Голова все еще кружится, телу становится жарко, по вискам струится пот, а в низу живота закручивается нетерпеливое неуместное возбуждение. Стайлз почти не удивляется, когда до его уха доносится хриплое тяжелое дыхание, а на поясницу ложится горячая шершавая ладонь. Он только всхлипывает и неожиданно для себя расставляет ноги шире.
Стоящий позади него оборотень успокаивающе гладит его, но от этого не становится легче. В ушах оглушительно стучит кровь, и звук этот похож на ритуальную песню, а тело словно поражает лихорадка – так Стайлзу жарко. К счастью, оборотень знает, что нужно делать, и Стайлз кричит от облегчения и боли одновременно, когда тот входит в его тело одним плавным слитым движением. Твердый и горячий член легко раздвигает гладкие стенки, и все, что может Стайлз – это скулить и царапать рыхлую землю. Однако когда оборотень наваливается на него сверху и начинает быстро двигаться, он забывается.
Его тело, словно оголенный нерв, остро реагирует на каждое прикосновение, и то, что он в этот момент испытывает, далеко от удовольствия. У Стайлза внутри, в районе сердца, словно что-то сгорает, и он задыхается от того, как это нестерпимо больно. Оборотень над ним рычит, прижимает его сильнее к земле и двигается в нем быстрыми и сильными толчками. И Стайлз, шире расставив ноги, покорно встречает каждое движение, рвано и шумно выдыхая и комкая в руках влажную траву. Мокрый длинный язык лижет ему шею, а потом острые зубы осторожно прихватывают загривок, из-за чего по телу проходит дрожь. Найдя покрытую жесткой шерстью руку оборотня, Стайлз сжимает ее в своей ладони и зажмуривается, ощущая приближение конца.
Низ живота начинает сводить короткими спазмами, прежде чем Стайлза скручивает в бьющем по нервам оглушительном оргазме. Оборотень тут же отпускает его шею и, чуть приподнимаясь на мощных руках, похожих на лапы, громко рычит. А через мгновение внутренности Стайлза опаляет горячее семя.
Он тут же расслабляется: из тела словно разом вынимают все кости, и Стайлз не сопротивляется, когда оборотень, покинув его тело, осторожно переворачивает его на спину. Лицо вервульфа – полузвериная-получеловеческая маска, и сейчас она кажется еще страшнее из-за идущего словно из-под земли оранжевого света. Протянув слабую руку, Стайлз касается кончиками пальцев жутких надбровных дуг, сплющенной переносицы, поросших шерстью щек. Человек за всем этим почти неузнаваем, но Стайлз с самого первого мгновения знает, кто это. Он почти не вздрагивает, когда оборотень кладет ладонь ему на живот, и не кричит, когда острые когти впиваются в тело. Стайлз лишь замирает и смотрит полными боли глазами на меняющееся лицо. Когда трансформация заканчивается и перед ним предстает человек, Стайлз пытается произнести непослушными губами его имя, но сил уже не хватает даже на это.
А потом он умирает.

Стайлза выкидывает в реальность за мгновение. Тело еще помнит дикую боль, и он хватается за живот, но там нет страшной раны, оставленной когтями. Тяжело дыша, он пытается прийти в себя, но видение все еще слишком свежо в памяти, и его трясет от того, насколько оно было правдоподобным.
– Что ты видел?
Сердце Стайлза ухает куда-то в желудок, а его самого охватывает просто первобытный ужас. Подскочив, он с криком оборачивается и видит прямо перед собой мрачного Дерека Хейла. Тот стоит на краю поляны возле деревьев, скрестив на груди руки, и смотрит на Стайлза тяжелым давящим взглядом.
– Какого черта ты здесь делаешь? – немного придя в себя, спрашивает Стайлз. Ему ужасно не по себе, и, черт, Дерек последний человек, которого он сейчас хочет видеть.
– Я знал, что ты вернешься. Так что ты видел? – упрямо повторил вопрос.
– Это не важно.
– Ты врешь.
– Ладно, это важно, – раздраженно соглашается Стайлз. – Но я сам еще не до конца понял, что мне привиделось.
Дерек не отвечает, и по его виду понятно, что в этот раз он не учуял лжи, однако ему все еще нужны подробности. И это как раз то, чего Стайлз ему дать не может. Больше ему на поляне делать нечего, и он неторопливо обувается под давящим нетерпеливым взглядом.
– Зачем тебе вообще знать? Разве я говорил, что происходящее в моем городе имеет к вам хоть какое-то отношение?
– Пока ты на нашей территории, все имеет значение, – отвечает Дерек, подходя ближе, пока не оказывается вплотную к Стайлзу. Теперь тот может отчетливо видеть его глаза, кажущиеся в темноте не человеческими и даже не волчьими, а кошачьими. Сглотнув, Стайлз делает шаг назад и упирается спиной в дерево. Его начинает заметно трясти: то ли от холода, то ли оттого, как близко к нему стоит Дерек. Недавнее видение снова всплывает в памяти так отчетливо, что Стайлз снова слышит запах собственной крови.
– Ты боишься меня, – удивленно произносит Дерек и неожиданно мягко касается кончиками пальцев щеки Стайлза. Нервно облизав губы, тот прикрывает глаза и старается успокоиться, но попытки эти не приносят результата. – Ты не боялся меня раньше.
– Ты застал меня врасплох, – оправдывается Стайлз, и это правда. – Сейчас я… ничего не могу сказать тебе, Дерек. Мне нужно все обдумать. Но завтра вечером ты можешь прийти ко мне в номер. Ты знаешь, где я остановился?
– Я найду, – обещает тот, отступая. И только тогда Стайлз может перевести дыхание.
– Тогда до завтра.
– До завтра, – кивает Дерек и, дойдя до края поляны, исчезает в тени деревьев. Стайлз еще какое-то время стоит неподвижно, а потом медленно сползает на землю, потому что ноги неожиданно перестают его держать.
Теперь у него есть два выхода: вернуться в номер, собрать все свои вещи и бежать отсюда как можно дальше – или остаться и завершить то, что он начал. Впрочем, Стайлз не из тех, кто обманывает сам себя, поэтому без труда признается самому себе – выход у него, на самом деле, всегда был только один.

***

Вещи Стайлз все же собирает. Все, кроме алтаря, который тронуть не смеет. Смотреть в его сторону почти больно, но после очередного подношения крови Стайлз все равно около часа наблюдает, как дотлевают последние пучки благовоний.
Лидии за весь день он так и не звонит. Знает, что если бы были новости – она связалась бы с ним сама. Дергать ее лишний раз Стайлз не хочет, и единственное, чего он боится – это того, что Лидия узнает все сама. Возможно, именно в этот момент она рисует его портрет. От этой мысли Стайлза передергивает.
Чтобы не думать об этом, он открывает ноутбук и снова просматривает все материалы, которые успел накопить за это время. Первые жертвы дарака: школьники, девственники. Две девушки и парень. Вторая тройка – доктора. А потом еще трое. Учителя. Стайлз устало трет лицо руками и пытается вспомнить, сколько раз за все время он просматривал эти файлы. По всему выходит, что много. Он может вспомнить мельчайшие детали из личных дел каждой жертвы, если захочет, но все равно открывает нужный файл и снова читает вызубренные строки. Только это не помогает.
Закрыв ноутбук, Стайлз бросает взгляд на часы. Время еще есть. Никуда не торопясь, он принимает душ, позволив себе подольше постоять под теплыми струями, а когда выходит, тщательно одевается, непроизвольно выбирая из всего гардероба наиболее темные вещи. Не то чтобы ему не все равно, во что он одет, но это отвлекает и занимает долго тянущееся время. И в тот момент, когда Стайлз почти готов схватить собранную сумку и свалить из номера, со стороны окна доносится непонятный скрежет, а затем и легкий стук.
Вздрогнув, Стайлз быстро идет на звук и, щелкнув задвижкой, медленно приподнимает раму. Какое-то время ничего не происходит, а потом в темноте сверкают яркие голубые глаза, и он поспешно отходит в сторону, давая Дереку влезть внутрь. Тот плавно и быстро проникает в номер, а после резко закрывает окно, словно отрезая их от всего мира. Стайлз ежится.
– Все-таки собрался уезжать? – первое, что спрашивает Дерек, игнорируя приветствие. Стайлз тут же понимает, что тот говорит о брошенной недалеко от кровати сумке, и мимолетно жалеет, что не спрятал ее.
– Нужно еще кое-что сделать здесь.
– Что-то, связанное с моей семьей?
– Нет, – быстро отвечает Стайлз и морщится, когда взгляд Дерека тяжелеет. Он чует ложь.
– Не со всей семьей. С тобой.
– Со мной, – удивленно повторяет Дерек. Стайлз кивает, не поднимая на него глаз, и вдруг замечает, что на бежевой рубашке Дерека с правой стороны вышито перышко. Эта деталь неожиданно веселит, и он, улыбаясь, протягивает руку, чтобы потрогать вышивку. Однако на полпути его запястье перехватывает Дерек.
– Стайлз?
– Я знаю, почему твои глаза голубые, – все так же глядя на проклятое перо, говорит тот. Дерек каменеет, Стайлз понимает это по тому, как напрягаются мышцы его груди, а хватка на запястье становится сильнее. – Не знаю, что ты сделал, но лес показал мне тебя настоящего. Твоего волка. Он болен, Дерек. – Стайлзу кажется, что ему сейчас сломают запястье, но он не вырывается и никак не намекает на дискомфорт. Впрочем, вскоре Дерек берет себя в руки и отпускает его.
– Это было давно. И я не буду об этом говорить, – отрезает он. Его грудь тяжело вздымается, а на руках заостряются когти, но, кажется, он этого не замечает. – Тут странно пахнет, – неожиданно говорит Дерек, переводя тему.
– Это же мотель. Тут должно странно пахнуть, – пожимает плечами Стайлз. Он наконец поднимает глаза и встречается взглядом с Дереком. Тот выглядит ошеломленным и растерянным. Наверное, он совсем не ожидал, когда шел сюда, что разговор приведет их к его прошлому, от которого хотелось сбежать.
– В своем видении я видел еще кое-что, – говорит Стайлз, понимая, что отступать уже некуда. Он знает, что нужно делать. Он должен. И сейчас самое время закончить начатое.
– Что?
Стайлз в один шаг сокращает образовавшееся между ними расстояние и кладет теплую ладонь Дереку на затылок. Тот смотрит удивленно, но не сопротивляется, лишь тяжело дышит. Стайлз видит, что его зрачки чуть расширены, словно он что-то принял, и это болезненно ударяет под дых.
– Сейчас я покажу тебе. – Стайлз целует приоткрытый рот и лижет вылезающие клыки. Из груди Дерека вырывается глухое рычание, а через секунду он с силой притискивает Стайлза к себе и углубляет поцелуй. Тонкий, еле уловимый дымок, которым был окутан шкаф, Дерек так и не замечает.

Все происходит совсем не так, как во сне. Намного больнее. Дерек даже нежен, но это почти не помогает. И после Стайлз долго приходит в себя.
Он не замечает, как Дерек словно просыпается, как встает, шатаясь, с кровати и, покачнувшись, хватается за дверцы шкафа. Стайлз снова думает, что во сне было не так. Не было этого странного нечитаемого взгляда, с которым Дерек смотрел внутрь шкафа, той звериной ярости, которая охватила его после. Стайлзу ужасно страшно, он уже знает, что будет дальше, он видел все собственными глазами, но все равно ужасно боится. Потому что сейчас все по-настоящему. В реальности. А еще потому, что у Дерека совсем больные глаза, и смотреть в них – испытание.
– Ты! Что ты со мной сделал?! Что ты сделал с моей матерью?!
Стайлз не может ответить, его горло сдавлено чужой сильной рукой, изо рта доносятся лишь хрипы. Воздуха не хватает, в ушах оглушительно шумит кровь, и когда в дверь начинают громко стучаться, Стайлз этого почти не слышит. А Дерек просто не обращает внимания.
– Ритуал, – шепчет Стайлз через силу. – Я должен завершить ритуал.
– Ты больше ничего не успеешь завершить, – обещает Дерек и в следующую секунду вонзает острые когти ему в живот.
Последнее, о чем Стайлз думает, это то, что лес обманул его – умирать намного больнее и страшнее, чем он показывал.

***

– Он точно будет в порядке?
– Если вы не будете докучать мне, то я смогу предположить точнее.
– Если бы я не слышала его сердцебиение, я бы решила, что передо мной труп.
Голоса, доносящиеся до его слуха, звучат так громко, будто раздаются прямо у него в голове. Стайлзу хочется, чтобы они замолкли, но они продолжают и продолжают говорить, обсуждая кого-то. Он морщится и пытается сделать что-то, чтобы заглушить шум, но тело не подчиняется ему, и он может только беспомощно застонать.
– Просыпается.
Стайлз со стоном открывает глаза и почти сразу же жмурится, потому что в помещении, где он находится, слишком светло. Почти сразу кто-то приглушает свет, и Стайлз решается снова открыть глаза. Свет режет уже не так сильно, и ему наконец удается рассмотреть место, в котором он находится.
Помещения, однако, он не узнает, а вот людей, которые столпились вокруг него, – вполне. Это Хейлы. Он видит величественную Талию, хитрого белолицего Питера, любопытную Кору и невозмутимую Лору, столпившихся вокруг него. Нет только Дерека, зато присутствует человек, Стайлзу незнакомый. Он темнокож, одет в белый халат, как доктор, и выглядит при этом очень озабоченным.
– Эй, парень. Ты меня слышишь? – спрашивает он, склоняясь над Стайлзом.
– Да, – отвечает Стайлз и заходится в кашле. Говорить ему очень больно, а в горло будто песка насыпали. Догадливая Кора тут же подносит воды, и он с жадностью выпивает почти полный стакан. – Где Дерек? – это все, что его интересует. Ему не важно, каким образом он остался в живых после того, как принес себя в жертву. Он видит, что Талия, которую он пытался спасти, жива – а значит, ритуал сработал, он сумел остановить последнее жертвоприношение. Стайлз лишь хочет видеть Дерека, хочет объяснить ему все, потому что последнее – и самое страшное, – что он помнит – это полные боли и разочарования глаза.
– Он ушел, – с сожалением, но все же спокойно и уверенно говорит Талия. – Мы объяснили ему, что ты пытался сделать, но он не смог принять своего поступка. Я не смогла его остановить.
– Он не виноват, я его отравил. Вы не понимаете. – Стайлз дернулся, чтобы встать. Ему нужно было. Сейчас же. Догнать, объяснить. Это же всего лишь ритуал. Тело, душа и жизнь – три жертвоприношения, которые Стайлз должен был ему отдать. Чтобы спасти последнюю жертву дарака – Талию Хейл. Ведь именно ее имя было начертано на Неметоне. Ее портрет Лидия нарисовала полнолуние назад. Как и всех жертв дарака до этого. А Дерек не виноват, он был одурманен, иначе у Стайлза просто ничего бы не получилось.
– Я все понимаю, Стайлз. И он понимает, – Талия мягко, но настойчиво надавила ему на плечи, заставляя лечь. – Но это его выбор. Он найдет дорогу домой, когда придет время. Я обещаю.
– Вы не должны были его отпускать, – упрямо повторил Стайлз, глядя в потолок. Он ощущает себя так, будто ему вырвали сердце, и это почти так же больно, как вспоротый когтями живот.
– Иногда нужно отпустить, чтобы не потерять.
Стайлз отворачивается, не в силах принять истину этих слов. Ему больно и плохо, он ощущает в себе пробуждающуюся непрошеную силу, которую подарила ему альфа, и почти ненавидит ее. Но Талия не настаивает на своих словах ни сейчас, ни позже. Когда-нибудь, Стайлз уверен, он прочувствует их и поймет подлинное значение. Но пока оно далеко от него.
Сейчас же ему – новообращенному оборотню, продавшему свою душу, свое тело и свою жизнь, – остается только ждать и верить.
И однажды ожидание кончается.

обзорам

[L]t_nesmeyana[/L] выкладывает <a href="http://tokiiskaya-nesmeyana.diary.ru/p192781945.htm">"Калифорнийскую" серию</a> с ФБ